Наемник же))) "Ближайшим к понятию "бескорыстность" будет согласие работать без аванса"(С) Вон, категорически запретил разглашать то, что с королевства Мелоди не хочет брать оплату за услуги - чтобы будущие заказчики не решили, будто на нем можно "кататься".
Но в целом, да, отчасти потому имп и не прижился - Ривен не алчный. Просто знает всему в жизни адекватную цену, вот и производит на людей ошибочное впечатление.

Герда
Под студию для своей работы Санстар снимал небольшую квартиру совсем рядом с домом: как раз из-за столь нервного соседства цены на жилье этой улице были весьма и весьма щадящими (хотя под боком у печально знаменитых ведьм все равно никто жить не хотел и все прочие квартиросъемщики по возможности надолго не задерживались). Герда, правда, не совсем понимала, зачем вообще обустраивать мастерскую-студию вне дома – Севериан пару лет назад на такой вопрос со смешком заявил, что отцовским многочисленным натурщицам приходится по несколько часов неподвижно позировать, пока Санстар лепит глиняный эскиз, а, поскольку одежды на этих дамочках обычно очень мало, то в их доме они непременно простудятся и заболеют воспалением легких. Трудно сказать, подшучивал брат или говорил серьезно, но студия оказалась в числе тех вещей, что пришлось принимать как данность. Дома у них действительно было, по мнению сторонних наблюдателей, прохладно – отец, как единственный в семье относительно теплолюбивый человек, летом вынужден был натягивать свитер, входя домой с жаркой улицы.
Сама Герда предпочла бы все лето на улицу не выходить вовсе – к счастью, во время каникул такая возможность у нее была. Но каникулы имели неприятное свойство заканчиваться, а невыносимая жара в Магиксе царила с месяца Сатира по Нереиду включительно, а занятия в младшей в средней школах начинались еще в разгар предшествующего Нереиде Единорога. Одна из причин, по которой девочка, в отличие от брата, не могла все лето проводить в родовом замке на севере Квадроса, только ненадолго приезжая туда на время отпуска матушки – и то не каждый год, ибо ни у самой мамы, ни у леди Инеи, регентши Севериана (и их общей бабушки, но думать об этой сиятельной особе, как о «бабушке» казалось абсурдом) не было ни времени, ни особого желания с Гердой «возиться». Брать ее с собой Айсольда начала только с тех пор, как девочка стала достаточно взрослой, чтобы не требовать постоянного внимания.
Не сказать конечно, что до того это внимание ей так уж активно уделялось, но матушка, наверное, лучше знает, о чем говорит.
В этом году, как, впрочем, и обычно, матушка сразу после возвращения предпочла переселиться по месту работы – в Высшую Школу колдовства, где древнее заклинание поддерживало вполне терпимый, не в пример поджаривавшемуся на медленном огне городу, климат-контроль. Дома он, конечно, тоже был, но куда более узкого радиуса действия, а в разгар лета попытки радикально сменить погоду на маленьком участке вызывали множество перебоев, так что Айсольда предпочитала не воевать с климатом в одиночку, а изображать трудовой энтузиазм даже когда до принятия студенток оставался еще почти месяц – тем более, у госпожи Гриффин работа для подчиненных находилась всегда. Герду в Торрентуволлу не брали принципиально по целому ряду причин, высказываемых в зависимости от мягкости характера объясняющего: от щадящего «чтобы не обидел кто» до неприятно-откровенного «чтобы перед коллегами не позорила». Чаще всего говорили, что маленькой девочке делать там совершенно нечего – и еще, по крайней мере, лет пять с этим аргументом придется считаться без разговоров. О том, что будет, что будет, когда ей самой придет пора поступать в Высшую Школу, все как-то уклончиво старались не обсуждать. Герда и сама понимала, что должна будет как следует поработать над своим характером, если хочет поступить в Торрентуволу – и при этом не хочет, чтобы ее там сожрали заживо на первом же курсе! Задачка не из простых, однако время еще есть – а чем переход из начальной школы в среднюю не удобный повод начать сегодня же свою новую жизнь? Именно с этой мыслью девочка вчера отправлялась спать…
Однако же новый день никаких радикальных перемен не принес. Даже – увы – в погоде. Конечно, над их особнячком кучковались облака, образуя небольшую «шляпку», но помогало это мало, поднявшееся из-за гор солнце припекало совсем с другой стороны, а горячий воздух напирал со всех сторон, из-за чего легкая морось вокруг дома не приносила ни прохлады, ни свежести, а напоминала влажный туман над горячими источниками в горах. Окно с внешней стороны слегка запотевало, ясно давая понять, что для превращения в мокрую мышь достаточно будет только выйти на крыльцо! Не то, чтобы Герда особенно рассчитывала на внезапное похолодание – погода это была самая типичная для этого времени года… ну, может быть, немножечко все-таки надеялась.
Девочка с сомнением оглядела приготовленные вчера для первого дня в средней школе вещи. Темные, полочно-синие, как и приличествует потомственной ведьме… но только чтобы с огорчением констатировать, что на такой подвиг в эту жару явно не способна и со вздохом достать из шкафа легкое беленькое платье с легкомысленной незабудковой каемкой по краю подола и вороту. Ну, в конце концов, матушка ведь тоже носит светлое! По аналогичным причинам было отметено возникшее было желание попытаться накраситься, хоть слегка – в этой парилке любая косметика с лица просто стечет.
- Главное – не внешность, а внутренняя суть! – напомнила себе Герда, с обреченным вздохом отворачиваясь от зеркала, беспощадно демонстрирующего нечто куда больше похожее на игрушечного ангелочка, чем на потомственную колдунью.
Второй не то, чтобы совсем уж неожиданной, но все же новостью оказалось отсутствие дома Санстара. Мама заявила, что слишком занята и не может с утра пораньше мотаться из Торрентуволлы в город и обратно, поэтому в новую школу Герду проводит отец. Либо самому Санни о возложенной миссии сообщить забыли, сочтя это само собой разумеющимся, либо он просто по рассеянности об этом забыл, то ли заночевав прямо в своей студии, то ли умотав туда ранним-ранним утром. Хотя дорогу до новой школы Герда знала не хуже, чем в младшую, пользоваться по такой жаре общественным транспортом совершенно не хотелось, а машина, по крайней мере, была оборудована климат-контролем – поэтому, бросив короткий взгляд на серебристые часы, девочка прикинула, что, поторопившись, успеет заглянуть в мастерскую и вежливо напомнить отцу о своем существовании. Санстар отлично к ней относился – порой, на взгляд девочки, даже с несколько докучливой теплотой – но из вечной своей рассеянности вполне мог перепутать дни или вообще забыть о начале школьного года.
В рюкзаке засел Пеппе, решивший присмотреть за Гердой в новой школе, однако явно не намеренный догонять ее на собственных лапках, а с бонусом в виде упитанной тушкой рюкзак удалось взвалить на плечи не без труда. Пройдя только от крыльца до калитки, девочка очень ясно осознала, что быстренько добежать до студии ей с подобным багажом точно не удастся, но и вытряхивать птицу из сумки не вариант, своим ходом Пеппе за ней не угонится и будет точно так же притормаживать.
Ну почему только у нее возникает куча проблем с самыми обыденными вещами?!
Ладно… попытка – не пытка!
Слегка поморщившись, девочка воссоздала в памяти нужную формулу и щелкнула пальцами. Над тротуаром вокруг самых ее ног заплясали голубоватые и серебряные искорки, а из-под ступней расползлась поблескивающая ледяная корочка. Срок «жизни» такой наледи по нынешней погоде – от силы минуты полторы, но, главное, чтобы возникать успевало.
«И чтобы хватило Силы удержать заклинание достаточно времени!» - мысленно добавила Герда. Впервые появиться в школе с расквашенным носом ей совсем не хотелось бы!
Оттолкнувшись, девочка с нарастающей скоростью заскользила по тротуару, ледяная корочка возникала под ногами за долю мгновения до того, как Герда на нее наступала, и тянулась следом почти сразу начинающим подтаивать шлейфом.
На их конце улицы прохожих никогда не бывало много, так что первое время своей необычной «пробежки» маленькая ведьмочка не встречала вообще никого, но, стоило оказаться от дома на расстоянии, которое другие жители города полагали уже относительно безопасным, как после первого же поворота позади раздался экспрессивный вскрик, сопровожденный характерным звуком чьего-то падения. Кажется, иногда ледяная корочка растворялась по жарким солнцем недостаточно быстро…
- Ой, простите! – в который раз забыв наставления Пеппе насчет всякого рода извинений пробормотала Герда, машинально оборачиваясь к пострадавшему прохожему и скользя дальше практически спиной вперед.
Высунувший из рюкзака голову Пеппе истошно заорал, заставив резко развернуться обратно… и в последний момент увильнуть от несущейся наперерез машины!
- Извините… – тихонько пробормотала девочка себе под нос.
Возле нужного дома заклинание выдохлось окончательно – к счастью, Герде удалось почувствовать это заранее и не проехаться по инерции коленками по тротуару, а всего лишь неуклюже пробежать несколько шагов, в последний момент уткнувшись ладошками в парадную дверь многоквартирного дома и таким образом избежав столкновения с ней же лбом. Что же, могло быть и гораздо хуже!
Поправив оттягивающие плечи лямки рюкзака, девочка взобралась по лестнице, не слишком правдоподобно притворяющейся мраморной, и распахнула незапертую дверь студии. Даже после того, как неизвестные по столь же неизвестным причинам уволокли из мастерской неподъемную глыбу, Санстар не изменил своей легкомысленной привычке оставлять двери открытыми едва ли не круглые сутки. Он вообще был весьма постоянен в своем тотальном непостоянстве.
Эскизы своих скульптур Санни тщательно вылепливал из глины, не доверяя распространившейся моде на голографические слепки. Злые языки поговаривали, что такой консерватизм объяснялся лишь желанием подольше пообщаться с каждой из своих натурщиц, действительно вынужденных позировать часами. А потом – потом существовали варианты. Уж в выборе материала для окончательной работы скульптор отпускал в свободный полет всю свою фантазию и калейдоскопом сменявшуюся увлеченность. Для каждого портрета по его мнению существовал свой идеальный материал: изображения высекались из мрамора, вытачивались из самоцветных камней, отливались из металлов или фарфора… было даже несколько скульптур-светильников из цветного стекла, хотя Герда себе просто не представляла, как стеклу можно придавать столь четкие формы, вообще не прибегая ни к какой магии! Материалы для будущих работ заполняли мастерскую в художественном беспорядке, балансирующем уже на грани «полнейшего разгрома», а Санстар был занят первой – и своей любимой – стадией работ, неторопливо перенося крупному куску мокрой глины пока еще смутные черты замершей в грациозной, но явно неудобной для долгого пребывания позе на небольшом пьедестале девушки или молодой женщины, самой существенной деталью туалета которой были с небрежным изяществом переброшенные через точеное плечико иссиня-черные волосы.
Правда, стоило в дверях появиться Герде, натурщица тихо ойкнула и поспешно схватила со стоящего рядом кресла какое-то покрывало, замотавшись в него на манер тоги.
- Гм, доброе утро…– почему-то чувствуя себя довольно глупо, поздоровалась девочка. Отец слегка недоуменно обернулся. Лоб над бровью украшали три подсыхающие полоски глины – наверное, он отбрасывал волосы – слишком короткие, чтобы собрать их сзади в «хвостик» - и случайно мазнул себя по лицу кончиками испачканных пальцев.
- Привет, моя прекрасная снежиночка! – после секундной заминки воссиял он своей привычной улыбкой. – А что ты здесь делаешь, малышка?
- Мама сказала, что ты отвезешь меня сегодня в новую школу.
- Правда? Сегодня?
Шагнувший к Герде Санстар протянул было руки, потом, заметив, что они все еще вымазаны в глине, поспешно отвел назад, чтобы случайно не коснуться белого платьица.
- Кажется, опять я все перепутал! – изобразив на лице до театральности трагичную мину, сообщил он. Замотанная в покрывало натурщица хмыкнула.
- Или просто твоя жена в очередной раз не соизволила поставить тебя в известность, даже мысли не допуская, что у тебя могут быть свои планы!
- … Гердочка, если ты подождешь буквально мгновение, пока я вымою руки… Адели, сокровище, перенесем все на потом, ты же не возражаешь!
- Вообще-то у меня все дела уже распланированы…
  Но попытка недовольства опять вдребезги рассыпалась об вал солнечного позитива.
- Отлично! Тогда позвонишь мне сама, когда, когда найдется время.
- Я была бы очень признательна, если бы это «мгновение» длилось не дольше десяти минут, – очень тихо пробормотала себе под нос Герда, прекрасно зная, что наводить красоту отец способен буквально часами. Несмотря на все усилия, любая язвительность у нее выходила какой-то беззубой, словно извиняющимся тоном, поэтому предоставлять это умение на суд широкой гласности девочка не торопилась.
- Со скоростью света! – торжественно пообещал Санни, подмигивая.
Ведьмочка слегка боязливо присела на край кресла, приготовившись ждать. Отец вообще-то был единственным в семье – ну, не считая Пеппе – кто вполне охотно с ней общался, но эта его манера общения выходила какой-то чересчур утомительной. Санстар мог болтать часами без передышек, причем сразу на несколько тем, то и дело сбиваясь с одного на другое, сам себе задавая наводящие вопросы и охотно на них отвечая в полнейшей уверенности поддержания взаимно увлеченной беседы, даже если его собеседник слова вставить не успевал. Мама и Севериан, ничуть этого не скрывая, относились к такому «общению», как к звуковому фону от постоянно работающего радиоприемника или галовизора, и не похоже, чтобы Санстара это отношение задевало – но у самой Герды так не получалось, а от попыток его действительно слушать в голове через какое-то время начинало гудеть и звенеть.
Недовольная Адели удалилась за ширму, минуты через три представ оттуда в чуть-чуть более закрытом наряде, видимо, считающимся уличной одеждой. Девушка явно считала, что Герде следовало не беспокоить взрослых по пустякам, а без капризов отправляться в школу на автобусе – это настроение неприятно покалывало кожу. Обычно ведьмам свойственно аккумулировать отрицательную энергетику, усиливая за этот счет свой резерв, но с Гердой почему-то происходило в точности до наоборот. Поерзав, девочка украдкой щелкнула пальцами.
- Это еще что за фокус? – растерянно осведомилась натурщица, вскидывая голову и со смешливым удивлением рассматривая миниатюрный снегопад, закружившийся под потолком мастерской. В помещении стало чуточку прохладнее.
- Не фокус, а чары, – слегка уязвлено заметила ведьмочка. Адели с недоверием хихикнула.
- Ладно. Передавай привет своему копуше-папочке, я ему вечером позвоню. Хотя не понимаю, с какой вообще стати должна терпеть эти бесконечно меняющиеся планы!
- Он говорит, что это благодаря его обаянию…
- Не говоря уж о невероятной, внушающей трепет скромности! Ладно, удачи в школе… чародейка, хм! – подставив одной из последних снежинок ладонь, добавила окончательно развеселившаяся девушка. Проходя к выходу мимо кресла, она дружелюбно потрепала присевшую там девочку по волосам.
Готовый ради своей странноватой семьи совершать поистине невозможное Санстар действительно почти достиг обещанной «скорости света» и уложился всего в семь минут, хотя дочка уже успела настроиться, что ждать будет не меньше пятнадцати.
- Ну что же, по каретам, моя маленькая принцесса? – перехватив у нее из рук рюкзак с недовольно крякнувшим Пеппе, жизнерадостно провозгласил соляриец. – Слушай, а ты не думала надеть на первый день в школу что-нибудь поярче? Ты, конечно, очаровательно выглядишь, но такая красивая девочка заслуживает того чтобы выделяться из толпы!
- Нет, не думала, – лаконично ответила Герда, следуя за ним по лестнице. «Что-нибудь поярче» в представлении Санстара обычно напоминало настоящий тропический взрыв пронзительных расцветок.
- Почему ты не носишь платье, которое я тебе подарил на день Рождения? Оно тебе не понравилось?
- Э-э-э…
Желто-оранжевое с салатными вкраплениями нечто, отсвечивающее даже сквозь плотно сомкнутые веки, Герда малодушно закопала поглубже в шкаф, тихо понадеявшись, что ее не привлекут за захоронение радиоактивных отходов. Обычно Санстар ничего не держал в голове подолгу и девочка искренне надеялась ,что подарок не станет исключением.
- Просто Асенька уверяла, что оно чудовищное… ну, в негативном смысле – чудовищное, я не был уверен, что оно тебе подойдет. Чувство стиля вы с Северианом явно унаследовали от матери, так ведь.
- Ну-у-у…
Можно было поспорить, не дарить ничего подобного ни Айсольде, ни Севериану Санстар при всей своей беззаботности, догадывался и без замечаний. Может, если давать такие ничего не значащие ответы, он сам постепенно уведет разговор в сторону и о платье благополучно забудет?
- Кажется, я все-таки выбрал не самый удачный подарок, – вопреки ожиданиям, проницательно подытожил мужчина, уже усаживаясь за руль и только искоса поглядывая на дочку. – наверное, стоит найти для тебя что-нибудь еще…
- Не надо! – почти в ужасе воскликнула Герда. – Мне… я очень-очень тебе благодарна, честно. Только… не надо мне больше ничего покупать. Особенно по солярийской моде… М-м, честно, я ничего не имею против солярийской моды – только когда по ней одеваются ДРУГИЕ.
- Да не стоит переживать так. Ну почему ты такая скрытная? Асенька, по крайней мере, не скрывает, если чем-то недовольна.
- Я довольна. Правда. Только больше не…
- Может быть, нам с тобой вместе пройтись по магазинам, как ты на это смотришь? Выберем то, что тебе самой понравится!
- Ч-что-то нет настроения!
- Ты ведь уже такая взрослая. В средней школе пора бы уже и задуматься о том, как выглядишь. Нельзя разочаровывать своих тайных поклонников! – Санни снова подмигнул, шутливо погрозив пальцем. В его карих глазах искрились золотистые крапинки.
- Нет у меня никаких поклонников!
- Как ты можешь точно это знать, если они тайные? Вести себя следует так, как будто они есть всегда! По-моему, счастье мое, ты слишком в себе замыкаешься. Почти все лето просидела дома одна! И на день твоего рождения никто, кроме родственников, не приходит. Почему бы тебе не пригласить своих новых одноклассников к нам на обед, чтобы познакомится со всеми получше? Это было бы весело!
Герда попыталась представить, насколько «веселой» будет реакция тетушки Шторми. Воображение охотно дорисовало разбегающуюся с криками ужаса толпу…
- Если ты до сих пор не заметил, наш дом люди предпочитают по очень широкой дуге обходить…
- В самом деле, вот чудаки! И зачем выдумывать себе какие-то нелепые страхи? Ну, тогда, почему бы не собраться в кафе? Если…
- Не люблю, когда много народу.
- Я просто подумал, что тебе не помешало бы завести друзей, – посерьезнев, точно на весеннее солнышко внезапно набежали тучи, заметил Санстар. – Равена и Блейз все-таки намного старше, а теперь еще и постоянно в этой своей школе, ни с кем, кроме Пеппе, не общаешься.
- Зачем мне друзья? В конце концов, я будущая ведьма! Просто… ну…
Просто пока что у других, нормальных, ведьм таких принято на смех поднимать! Но так ведь будет не всегда.
- Вот мы и приехали, ну, надо же! Удачи в школе, моя маленькая le cristal de neige! И – просто поверь – даже ведьмы вовсе не обязаны постоянно быть в одиночестве. Люблю тебя.
- И я… гм, то есть, я же тоже фон Норд по крови, значит, я никого не люблю. Так ведь? – Герда неуверенно моргнула.
- Ну, разумеется. Именно это я обычно и слышу в ответ! – рассмеявшись, Санстар притянул девочку, уже отстегнувшую ремень безопасности, к себе и поцеловал в щеку.
- И тебя это правда не обижает? – неуверенно коснувшись губами его щеки в ответ, на всякий случай уточнила ведьмочка.
- Ни капельки. Можешь считать, что у меня одного любви хватает на всю нашу семью!

Отредактировано Владлена (2012-02-07 10:07:11)

Рада
  Иллет и Фирра, кажется, сговорились начисто испортить принцессе удовольствие от каникул, обе после той нелепой истории на Эраклионе так и ходили, словно в воду опущенные, отвечая невпопад и вымученно улыбаясь, на все попытки Рады их растормошить хоть немного. Ни походы по магазинам, ни специальные показы в доме мод, на которые Стелла брала всех трех девочек, ни вечеринки со старыми друзьями еще со средней школы – ничего этих впавших в меланхолию особ не радовало, из-за чего сама Рада тоже чувствовала себя неуютно и не могла достойным образом порадоваться такому долгожданному летнему отдыху. Уж, казалось бы, почти полгода прошло, нельзя же так маниакально зацикливаться на былых неприятностях!
Убить этих Диаманта и Лиона мало! Просто за то, что вообще появились в их жизни!
Не укрылось кислое настроение девчонок и от мамы – причем в представлении наследной принцессы виноватой стороной почему-то оказался Брендон, тоже на время вернувшийся к солярийскому двору после окончания всех экзаменов. Минут пять или семь Стелла истошно вопила на мужа, уклончиво вжимающего голову в плечи (с учетом его роста и размаха этих самых плеч – зрелище претендовало на комичность, но только не для непосредственных участников!), что не возражала против его переезда в Магикс только потому, что он мог присматривать за дочками и воспитанницей – и это «присматривать» совершенно не подразумевало, что они спутаются с Эраклионским правящим домом в каком бы то ни было качестве.
Хотя сами и Рада, и Стелла совершенно не отличались злопамятностью и предпочли бы просто выбросить всю эту историю из головы, каждый взгляд на просто-таки скорбные лица что подруги, что сестренки заставляли воспылать негодованием с новой силой. Даже подкрепленной тем, как все это, в общем-то говоря, надоело.
Фирру принцесса если не могла, то, по крайней мере, старательно пыталась понимать. Огневка же с самого детства хотела разузнать что-то о своей семье и настоящих родителях, а Стелла, охотно болтавшая абсолютно на любые прочие темы, в этом случае старательно уходила от любых объяснений. Теперь Рада вполне согласилась с необходимостью такой странной скрытности – о некоторых родственниках, оказывается, лучше и вовсе ничего не знать! Как будто тот факт, что ребенку приходится расти в чужой семье, сам по себе не говорит уже о том, что ничего хорошего с историей его родителей не связано? Вот и подтверждение… И вообще, разве не семья принцессы всегда была для Фирры по-настоящему родной? Можно подумать, ей с ними было плохо!
- Он выглядел таким несчастным… – рассеянно замечала подружка на все попытки себя разговорить. Впервые Рада даже не сразу ее поняла. – Король Скай! Я видела, что он за человек, не могло же быть так, что… И он обо мне действительно ничего не знал! Почему Стелла решила держать всех в неведении?
- Ты что, предпочла бы провести детство не с нами, а с этой кикиморой в качестве мачехи и мерзким братцем?! – слегка даже оскорбившись, воскликнула принцесса. Фирра еще сильнее насупилась, мотнув головой. – Мама заранее понимала, как все это тебя расстроит, поэтому и не хотела говорить.
- Я имела право знать правду! И он – тоже.
Высказывать вслух весь свой искренний скептицизм как-то не хотелось – не хватало только расстроить Фирру еще сильнее. Но, как рада знала, на Эраклионе царила абсолютная монархия, и решения короля там никто не осмеливался оспаривать. Как-то с трудом можно было верить в его поступки «не по своей воле», а если и так, то не по одной только причине, что ему удобнее и спокойнее было перекладывать ответственность на кого-то еще. Да и вообще – Фирра чересчур уж легкомысленно судила о человеке, которого видела всего раз в жизни, только на основании того, что он «выглядел несчастным» и соизволил высказать чуть больше благодарности, чем вся эта остальная семейка!
- Мы же ничего не знаем о том, что произошло…
- Вот именно! Я хочу узнать, как все было! Хочу честно и ясно смотреть на вещи, чтобы люди были откровенными со мной! Замалчивание и недоговорки ничего не меняют – я просто не ожидала от дофины Стеллы умения… темнить! Правда всегда лучше обмана!
- Разумеется, но…
- И раз ваши родители не хотят со мной об этом говорить, я все выясню сама! В библиотеке Магикса мне удалось кое-что раскопать, осенью продолжу… дело ведь даже и не в короле, а в том, что я про себя – про саму себя – как оказалось, совершенно ничего не знаю! Как так можно жить… И… Получается, что мой родной брат меня ненавидит. Абсурд какой-то!
- Ну, не думаю, что ты сама испытываешь такие уж теплые чувства к такому братику!
- Но это же неправильно! Я должна все выяснить, во всем разобраться. Только если увидеть картину целиком, все станет ясно и понятно.
- Я не была бы на твоем месте так уверена, что ХОЧУ видеть подобную картинку… в большей степени, чем уже есть! – обычно на этом все попытки обсуждения и завершались. Фирра вспыхивала и какое-то время дулась на подругу за такое непонимание, а Рада просто не знала, что еще сказать, дабы не быть воспринятой в штыки. Удивительное дело!
Но еще хуже дела обстояли с сестренкой. Первое время можно было подумать, будто по какой-то невероятной причине младшая принцесса именно сестру и считает виноватой в произошедшем. И почему?! Всего-то лишь из-за того, что Рада сказала этому трусу и мерзавцу Диаманту чистую правду о нем самом! Или это из-за маскарада с Лионом – тот тоже, нечего сказать, нашел время, чтобы ее перед всеми выдать, да еще в подобном тоне! Но обижаться на сестру за то, что та выдавала себя за нее – причем ради ее же блага – это даже для Иллет чересчур, учитывая, что она, как выходит, все это время занималась тем же самым, под именем Рады встречаясь с этим, Феникс бы его побрал, принцем! Как будто бы тому не наплевать совершенно на личность и характер девушки – главное, чтобы была принцесса! Вот только все попытки вразумть сестру заканчивались обычно слезами, а на раду при этом все смотрели, как на какого-то изверга, поэтому махнуть на них рукой принцесса была вынуждена еще в конце учебного года, переключившись на то, чтобы чем-нибудь сестру отвлечь. Не то, чтобы это приносило больше успехов, но, по крайней мере, обходилось без укоризны и дрожащих слез в хрустально-синих глазках. И – что характерно – почти та же песня. Диамант, видите ли, хороший, Иллет его лучше за минувший год узнала, а на Эраклеоне его все просто «не так поняли». Да уж, он же так двусмысленно и завуалировано продемонстрировал все свое «благородство»! Еще и Лион этот… подхалим несчастный! Рада и сама бы сестре во всем призналась – потом, наедине и в более спокойной обстановке, нет, надо было при всех выставлять ее якобы обманщицей и интриганкой – причем неумелой – словно бы это послужило каким-то дополнительным аргументом!
«А ведь, наверное, послужило, если родная сестра им хочет верить больше, чем мне!»
Почему-то на Лиона, во всей этой истории бывшего, в общем-то, с боку припекой, Рада злилась чаще и сильнее всего. Мысль о том, как он, должно быть, потешался над ее моментально раскрытым маскарадом, навязчиво жалила самолюбие. И вообще – он же сам ее на это спровоцировал! Только ее наивная сестричка могла поверить в какие-то дружелюбные намерения со стороны подобного типа, которому еще и эта его матушка с самого детства нашептывала гадости о королевской семье Солярии! Рада была обязана проверить, чтобы он не втянул младшую принцессу в какую-нибудь неприятную историю!
В общем, Иллет самым лучшим решением было оставить в покое, когда-нибудь и ей надоест постоянно кукситься, а вот решимость Фирры немного беспокоило. Независимо от того, не найдет ли огневка вообще ничего из интересующей ее информации или же, наоборот, найдет – и то и другое, без сомнений, послужит причиной еще большего расстройства, чем нынешнее! Надо бы присмотреть за ней, быть рядом на всякий случай. И попытаться все же переключить внимание – а то за всеми этими тайнами прошлого Фирра даже о своей симпатии к профессору Авалону ухитрилась почти забыть. Само по себе не характеризует увлечение, как серьезное, но в качестве альтернативы – пусть бы уж лучше об этом думала!

Как выяснилось осенью, все затянувшиеся прошлогодние неприятности не пожелали оставаться в одиночестве и вместо очистившегося неба в начале нового семестра Раду ожидали еще несколько не самых приятных новостей. Едва ли не первым, что девушки, распрощавшись с мамой и дедушкой и перебравшись в уже знакомое общежитие Алфеи, услышали, оказалось внезапное уплотнение этого самого общежития, поскольку студенток-первокурсниц в этом году прибыло значительно больше, чем в конце прошлого отбыло выпускниц, а расселять их теперь оказалось совершенно негде. Поскольку все остальные в их пятерке уже жили по двое, жертвой такого уплотнения ухитрилась стать именно Рада, раньше занимавшая свою алфейскую спальню в одиночестве. Да ей и так едва-едва хватало место в этом закутке, где даже платья толком разложить не получалось! На столь громком фоне новости вроде смены директрисы уже как-то не впечатляли.
- Кажется, нам повезло, что мы с тобой в хороших отношениях! – попыталась разрядить обстановку принцесса, обратившись после «оглашения приговора» в Электре. – Раз новым директором будет твоя мама – теперь это крайне полезная связь!
- Никто в Алфее не станет пользоваться знакомствами для личных целей, – непонятливо возразила эта зануда, за лето, естественно, ни капли не изменившаяся. – я здесь в точности на тех же правах, что и все остальные студентки.
Рада с трудом подавила мученический вздох. А ведь тогда еще она даже не представляла, что ее ждет впереди!
Первокурсники прибыли на следующий день, когда все «старожилы» успели снова расселиться на своей территории. Принцесса честно попыталась освободить в своей комнате половину пространства, но потерпела сокрушительный крах. С учетом всех новых приобретенных за лето вещичек, ей и одной-то было здесь чересчур мало места. Шкафы, конечно, были оборудованы специальным пространственным заклинанием, «сворачивающим» измерения – использовать такое для жилых помещений было категорически запрещено, только для хранения вещей (и в данный момент Рада всячески костерила магов, до сих пор не удосужившихся изобрести более безопасную версию для жилого пространства!) – но для того, чтобы найти в подобном «свернутом» шкафу что-то одно, приходилось едва ли не все его содержимое наружу вываливать, что даже с применением магии не добавляет удобства! Тогда еще брезжила тень надежды, что у этой новенькой вещей будет немного, так, чтобы их удалось без проблем разместить, выделив какой-нибудь уголок… Но надежде этой вскоре суждено было погибнуть в страшных корчах вскоре после приветственной речи фаты Техны перед новичками.
Поскольку первым делом в гостиную вплыл настоящий караван из тюков и баулов, образовавших посреди комнаты изрядных размеров горку, прежде чем порог переступила, собственно, хозяйка. На которую все новоявленные второкурсницы (ну, может быть, за исключением невозмутимой Эли) откровенным образом вытаращились. Высокая и тоненькая – не просто худая, а откровенно тощая – фигура была с ног до головы закутана в яркие весьма неплохого качества многослойные ткани. Буквально – закутана. Голову новенькой венчал небольшой тюрбан вроде тех, что были в моде на Андросе, только вместо ракушек и нитей жемчуга украшенный золотыми цепочками и грубовато обработанными полудрагоценными камнями. Лицо целиком закрывала плотная вуаль, заканчивавшаяся только на уровне ключиц. Наряд представлял собой безумную драпировку, примером которой, наверное, послужили капустные листья, и окутывал хозяйку полностью, оставляя на виду лишь ступни в аккуратных сапожках и кисти рук в расшитых перчатках. Вернее, помеси перчаток с так называемыми «варежками», принятыми в мирах с холодным климатом – поскольку вместо пяти пальцев на этих рукавичках разделялось только три.
- Вас не затруднит? – вопросила и туманно замолкла на полуслове незнакомка, указывая рукой, в этой конструкции больше похожей на, пусть и изящную, но все-таки клешню, куда-то за спины фей.
- Ни в коем случае! – вежливо улыбнулась в ответ Ирис, даже книжку отложившая при виде столь необычной визитерши. И, щелкнув пальцами, заставила задвинуться все шторы в гостиной.
- Благодарю! – приглушенно пробормотала новенькая и взмахом тонкой руки отбросила вуаль со своего лица. В воцарившемся полумраке замерцали, словно вода в темноте, огромные глаза, придающие лицу, лишь самыми общими чертами напоминающему человеческое, сходство с каким-то невероятным насекомым. – Меня предупреждали, что лучше приехать пораньше, ночью и заселиться, пока не рассвело, но так вышло… да и госпожу директора хотелось послушать вместе со всеми! Меня зовут Хатор. Царевна Хатор!
- Неожиданное решение для жительницы подземелья – учиться на фею! – заметила Электра. – Насколько мне известно, прямой солнечный свет вреден для вашей расы, а все занятия происходят днем.
- И не говорите! Я-то полагала, что мне повезло хоть немного больше, чем сестре. Ей пришлось отправиться в Торрентуволлу, ну, вы меня понимаете. Но там, по крайней мере, никогда не бывает такого солнцепека, в какой-то мере искупает даже необходимость водить компанию с ведьмами. Но источник магии Подземелий начал истощаться сразу после того, как из Магикса изгнали Повелителя Теней, давно, еще до моего рождения. А теперь он окончательно иссяк. Нашему народу приходится искать новые магические источники, поэтому нас с сестрой и послали на поверхность: меня обучаться волшебству, а Сахмет – колдовству. Приходится носить все эти тряпки, чтобы спасаться от солнца… а еще шторы, да! Надо будет повесить более плотные!
- Эй! – вспыхнув негодованием, Рада даже очнулась от первоначального потрясения. – С какой стати ты вздумала превращать школу в филиал своих подземелий! А тем более – мою… нашу комнату! Мы не планировали выращивать здесь грибы! По крайней мере… Вот! И цветочками Ирис тоже нужно солнце! Правда?
Поддержки от цветочной феи, к еще большему негодованию принцессы, не последовало.
- Ну, цветы из гостиной я могу и перенести к себе, – миролюбиво заметила брюнетка. – в конце концов, это не каприз, а чисто физиологическая особенность подземных жителей, мы должны отнестись с пониманием…
- Для меня это тоже не каприз! Я – солнечная фея, я принцесса Солярии, мне НЕОБХОДИМ свет, понятно!
- В самом деле? – царевна Хатор с любопытством обернулась, впервые внимательно разглядев возмущенную Раду. – Ты принцесса Солярии?
- Мы… с сестренкой, – немного неуютно себя почувствовав под взглядом громадных глаз, чуть сбавила тон солнечная фея. – а что такого?
- И вы дочери рыцаря по имени Брендон?
- Констебля Брендона! Но при чем…
- Надо же, какое стечение обстоятельств! – восхищенно хлопнув в трехпалые ладошки, воскликнула подземная жительница. – А что, родители вам ничего не рассказывали? Совсем-совсем ничего? Подумать только! А ведь мы все могли бы стать сестричками!
У Рады подкосились ноги и она рухнула мимо дивана прямо на гору тюков новенькой.
На какое-то время в полутемной гостиной повисло напряженное молчание.
- Почему бы в комнате с Радой не поселиться Фирре? – наконец нарушила его Электра. – Пусть Иллет переезжает к Ирис, а меня отсутствие света совсем не побеспокоит. Приборы на солнечных батареях всегда можно заряжать и заранее, да и немного их у меня.
- Фирре?! – наконец, сумев выдавить из себя что-то помимо «э-э?», взвилась солнечная фея. – Но эта ее крольчиха постоянно жрет все вещи, которые находит на полу! Она же погубит мне половину гардероба и всю обувь!
- Вот заодно и отучишься разбрасывать вещи по полу, – поддержала свою подругу Ирис. – или у тебя есть предложения получше?
Принцессе в этот момент стало себя очень и очень жалко.

Цукки случайно завелась))) Они бедного зверя едва не задавили, когда впервые в Алфею приехали, Фирра его и решила себе оставить. (я просто под впечатлением от кролиководческих статей Громыко хочу раскрыть тему съедобности обоев/проводов/обуви/книжек-тетрадок, романтических ухаживаний за ступнями хозяев (Блум, кстати, было проблемнее в этом плане - ибо у нее был самЭц, а крольчихи более деликатны в выражении человекофильских чувств) и "полуночных напоминаний о том, что кролику не зря купили мячик с бубенчиком, где в доме находится сливной бачок и как звучит заец, упавший с тумбочки в ящик с вещами"(С)